У российской экономики две главные проблемы — мало денег и много денег. Как только из-за роста мировых цен на нефть в начале 2017 года резко улучшился платежный баланс страны, банки тут же вывели из России рекордную сумму, а импортозамещение прекрасно заместил сам импорт.
Банк России опубликовал отчет по платежному балансу за I квартал 2017 года. И было нам счастье
Благодаря соглашению о сокращении добычи (тут для аутентичности ставьте ударение на первый слог — «добычи») между странами ОПЕК и присоединившимися к ним другими ведущими нефтедобывающими державами вне картеля нефть подорожала, и это сразу же сказалось на всероссийском кошельке. Но не на наших с вами.
За январь — март, под данным ЦБ, Россия получила 82,1 млрд долларов от экспорта — это на треть больше, чем за аналогичный период год назад. При этом нефтяные доходы подскочили в 2,2 раза (до 23,4 млрд долларов), газовые — на 17% (до 10,1 млрд долларов). Тут все логично: газовые цены привязаны к нефтяным и росли вслед за ними.
Как же были потрачены эти деньги?
Из 82,1 млрд без малого две трети — 52,6 млрд — мы заплатили за импорт товаров. По объемам он вырос в I квартале 2017 года по сравнению с I кварталом 2016-го сразу на 25%. Приток долларов за энергоносители в Россию и крепкий рубль продолжают убивать импортозамещение на корню. Покупать иностранное, не попавшее под наши контрсанкции, экономическим агентам все равно выгоднее.
5 млрд долларов ушло за рубеж за услуги, 0,8 млрд долларов — в виде оплаты труда, 3,9 млрд пришлось отдать по статье «инвестиционные доходы» иностранцам, вложившим капитал в РФ.
В итоге за квартал наша экономика, по оценке регулятора, заработала 22,8 млрд долларов — такой получилась разница между основными валютными потоками в страну и из нее. Запомнили эту цифру? Еще раз: 22,8 миллиарда долларов. А теперь другая интересная цифра: за квартал из страны ушло 15,4 млрд долларов (против 8,8 млрд год назад, рост почти в два раза), а с учетом операций с ЦБ и счетов ностро — 22,3 млрд долларов. То есть почти столько же, сколько притекло.
И наконец, самое для нас интересное: за квартал через банки из России ушло 19,2 млрд долларов. Последний раз примерно такие же суммы наши банки выводили в 2014 году, причем в два самых пиковых момента кризиса: сначала в I квартале после присоединения Крыма и введения против России первых международных санкций, а потом в IV квартале при обвале цен на нефть, валютной панике, резкой девальвации рубля и повышении ключевой ставки сразу на 6,5 процентного пункта. То есть формально сейчас российские банки действовали так, будто в России опять ситуация экономической паники, как в марте и декабре 2014 года.
Объяснения такому оттоку капитала из страны через банковскую систему с начала 2017 года приводятся разные — от пополнения зарубежных счетов кредитных организаций после рекордного ввоза наличной валюты в прошлые месяцы до якобы подтверждения того, что на самом деле за покупку 19-процентного пакета «Роснефти» в конце 2016 года заплатили российские банки, а в марте 2017-го какие-то деньги от сделки потекли на их зарубежные счета.
Но это как раз тот случай, когда никакое объяснение не отменяет одной совершенно очевидной тенденции. Как только возрастает приток денег в России от внешней торговли, так тут же увеличивается отток капитала из страны. Экономические агенты под любыми предлогами не хотят инвестировать в отечественную экономику.
Эта сумма оттока капитала через банковскую систему в I квартале 2017 года — независимо от объяснения причин — демонстрирует уровень доверия наших банков к нашей экономике. И этот уровень оказывается примерно таким же, как в 2014-м, ставшем отсчетом того ненормального экономического положения, которое потом у нас стыдливо стали называть «новой нормальностью».
Отсюда крики — уже действительно почти крики — чиновников о необходимости ослабить рубль во что бы то ни стало. А то даже санкции не помогают импортозамещению: импорт моментально показывает взрывной рост при первой же финансовой возможности. К тому же из-за укрепления рубля автоматически подтаивают от валютной переоценки Резервный фонд и Фонд национального благосостояния.
Экономика не подчиняется законам абстрактного патриотизма. Деньги любят тишину и выгоду, а не родные березки и осинки. Наша экономика — такая большая черная дыра, сквозь которую немедленно утекают капиталы, как только появляется чему утекать. Можно сколько угодно рассказывать, как мы продвигаемся в рейтингах ведения бизнеса. Обещать устойчивый рост и прекращение затянувшейся на пять лет инвестиционной паузы. Рассказывать на каждом углу, что кризис позади, а восстановительный рост идет полным ходом. Но наступает пора очередного стандартного статистического отчета уважаемого ведомства — и безжалостные цифры все расставляют по своим местам.
Вот и получается парадокс: финансовое поведение банков в разгар кризиса и вроде бы в момент самого явного улучшения экономической ситуации за последние три года оказывается практически одинаковым. Потому что не меняется нечто более важное, чем платежный баланс, курс доллара и цена нефти. Экономические агенты продолжают не доверять своему государству. И трудно найти доказательства в пользу того, что они неправы.
